Юрий Репрев и его флоксы.

'Шалун'

'Юрий Гагарин'

На той самой выставке молодой Юрий Репрёв познакомился с Павлом Гавриловичем Гагановым – лидером флоксистов тех лет. К этому времени Гаганов уже опубликовал свою первую книгу ("Флоксы многолетние, 1955). Несмотря на тридцатилетнюю разницу в возрасте, с того дня завязалась их дружба. Гаганов пригласил Репрёва к себе на дачу, которая как, оказалось, была неподалёку от дачи Юрия Андреевича, на Привокзальной улице в Тарасовке. "Участок был маленький, и всюду торчали флоксы, прямо как сейчас у меня", – улыбаясь, рассказывал мне Юрий Андреевич. И только к 70-ти годам Павел Гаврилович получил новый большой участок размером с футбольное поле.

"Я бывал там несколько раз, – говорит Репрёв, - флоксы росли квадратами по шесть – девять кустов. Каждого сорта было кустов по пятнадцать. Всё было тщательно ухожено". Юрий Андреевич вспоминает, как его пленила тридцатиметровая грядка сортовых флоксов. "Гаганов трудился, не покладая рук – опылял, собирал семена, сеял, пикировал, отбирал. Первые купленные у Гаганова флоксы, я загубил", – с досадой вспоминает Юрий Андреевич. Потом купил у него ещё сортов сорок. С ними и начал работать".

"Как-то раз, –  продолжает Юрий Андреевич, – это было примерно в 1962 году, в сентябре, мы засиделись с Павлом Гавриловичем в его саду допоздна. Уже темнело, я собрался уходить, и Гаганов нарезал мне букет из пяти новых сеянцев. Вернулся я к себе в Абрамцево поздно ночью и сразу, следуя точной инструкции Павла Гавриловича, отчеренковал верхнюю зелёную часть стебля. Из этого букета и выросли ‘Сиреневое Чудо’, ‘Тайна’ и ‘Чародей’ – названия я дал им уже позднее. Поэтому теперь и я с удовольствием осенью раздаю букеты. Из них получается первоклассный материал. Конечно, посадить (зачеренковать) их надо правильно, «оригинально», так чтоб они смогли хорошо укорениться, чтобы перезимовать, – на грядку с подогревом, в парничок или тепличку, как инструктировал Гаганов". Потом, любители флоксов ‘Чародея’ стали звать ‘Волшебником’, поскольку тогда в коллекциях ещё был распространён ‘Чародей’ селекции Н. С. Красновой.

'Сиреневое Чудо'

'Ренуар'

Сам Юрий Андреевич черенкует флоксы поздно, в конце августа, потому что ему важно посмотреть на цветок. Нарезанные не одревесневшие черенки высаживает в ящички. Поверхность почвы засыпает песком слоем 1,5–2 см для защиты от испарения влаги. Когда холодает, заносит их на террасу или ставит в подпол. Для укоренения черенкам требуется обычно три – четыре недели. После выпадения снега, ящики вкапывает в землю и засыпает снегом.

Павла Гавриловича Гаганова не стало в 1972 году, и работу продолжил    Ю. А. Репрёв. В 1975 году появился его сорт ‘Лето’, в 1977 году ‘Тушинский’ и ‘Метелица’, в 1978-м ‘Абрамцево’, ‘Петергоф’, ‘Чюрлёнис’, в 1979-м ‘Северный’. 

'Арабчёнок'	'Вечерние Грёзы'
'Виолетта'	'Врубель'

В 80-е годы Репрёв стал членом Секции "Флоксы", влив в её коллекцию, как выражается Михаил Николаевич Крутов, - «свежую кровь» разнообразие. В это время появляются его новые сорта: ‘Гусь Хрустальный’, ‘Жуковский’  (1982 год); ‘Следы’ (1983); ‘Зинаида Серебрякова’, ‘Галчонок’ (1984). Тогда же свой новый ярко-красный с кирпичным оттенком сеянец в память о своём друге и учителе он называет ‘Памяти Гаганова’. 

'Гусь Хрустальный'	'Коралловый'
'Ночка'	'Обними, Поцелуй'

Вскоре появляются совсем новые флоксы с необычной окраской цветка – дымчатые ‘Секрет’ (1985), ‘И. С. Бах’, ‘Врубель’ (1987) и голубой ‘Голубая Отрада’ (1988). Затем последовали ‘Анна Герман’, ‘Встреча’, ‘Пионерский’, ‘Паганини’, ‘Сарафан’, ‘Куинджи’, ‘Красный Викинг’ и другие.

Сегодня Юрий Андреевич Репрёв – почётный член Секции "Флоксы" РОО Клуб "Цветоводы Москвы".  

За последние годы у Юрия Андреевича появилось много сеянцев с новыми формами цветка и расцветками. Не всем ещё даны названия, но это дело времени, ведь иногда бывает так, что название рождается вдруг, само собой. Порой, придумывая название или описывая цветок, его форму и окраску, селекционер становится чуть-чуть поэтом. Но многие его новинки уже названы и стремительно покоряют любителей флоксов. Среди них: ‘Серая Тучка’, ‘Сиреневый Костюм’, ‘Весельчак’, ‘Графика’, ‘Бордовый Великан’, ‘Театральный’ (он же ‘Актриса’), ‘Вечерний Радонеж’, ‘Стратосфера’, ‘Атмосфера’, ‘Штрих’, ‘Вечерело’, ‘Прекрасное Утро!’, ‘Атлант’, ‘Шопениана’, ‘Золотые Купола’, ‘Холодный Поцелуй’, ‘Гранатовый Браслет’, ‘Травиата’ (он же ‘Трагик’), ‘Данила’, ‘Принцесса Диана’, ‘Писатель Бунин’, ‘Павел Сухой’.

'Анюта'	'Аэлитенок'
'Люкс'	'Жуковский'

С той первой поездки я почти каждый год бывал в саду Юрия Андреевича, и каждый раз возвращался с новыми сеянцами и букетом цветов. Так постепенно в моём саду насчитывалось около 220 репрёвских флоксов, из них 148 сеянцев были без названий. Все флоксы Ю. А. Репрёва заметно выделялись в коллекции среди сортов других оригинаторов.

Каждый раз в саду Юрия Андреевича моё сердце "поёт". И справа, и слева, и перед тобой,  и сзади - кругом флоксы. На редкость удачной оказалась поездка в сад Репрёва в 2008 году. За один день нам с Юрием Андреевичем удалось отобрать 69 новых интересных сеянцев. До сих пор стоит перед глазами распустившийся в тот день густо-рубиновый цветок одного из сеянцев. Оригинальной окраской выделялись ещё четыре, думаю, скорее всего, это дети ‘Графики’, одного из красивейших сортов Ю. А. Репрёва. Одновременно цвели два новых дымчатых, один в красных тонах, другой был похож на ‘Врубеля’. Очень привлекали мой взгляд штрихованные флоксы. Вокруг них я ходил просто заворожённый. "Это четыре мутанта ‘Следов’", – сказал Юрий Андреевич, заметив моё восторженное выражение лица. Из белых, как всегда, привлекали внимание ‘Снежана’, ‘Фурор’ (он же ‘Белое Чудо’) и ‘Белый Парус’. У калитки раскачивались тяжёлые шапки ‘Разноцветья’. 

'Чюрлёнис'	'Розовый Иней' [син. 'Свадебный']
'Петергоф'	'Сиреневый Костюм'

В тот день также цвели пурпурный ‘Анюта’, светло-сиреневый ‘Россиянин’, нежно-розовый с очень ярким малиновым центром ‘Дитя Мальборо’, белый с расползающимся розово-малиновым напылением ‘Розовый Иней’ (он же ‘Свадебный’), загадочные ‘Новые Следы’ и ‘Ночная Фея’, переливающийся ‘Валентинка’. Между тем красовались и подлинные шедевры Юрия Андреевича: розовые с глазками ‘Радомир’ и ‘Ренуар’, красно-оранжевый ‘Радость Жизни’ и оранжево-розовый ‘Новая Радость’, меняющий окраску с лиловой на яркую сине-голубую ‘Ночка’, всеми любимый сорт ‘Голубая Отрада’ и покрытый пеплом ‘Врубель’. 

'Россиянин'	'Голубая Отрада'
'Радость Жизни'	'Новая радость' и 'Ночка'

Мне посчастливилось в тот день впервые увидеть и ещё два забытых сорта Ю. А. Репрёва, которые я считал несохранившимися: ‘Око’ (1985) – сиреневый с волнистыми лепестками и ‘Счастье’ (1989) – розовый с глазком, очень красивой формы и сложения.

'Седая Дама' в тени	'Седая Дама' на солнце
'Секрет'	'Моя любовь, моя отрада'

Да, все флоксы Юрия Андреевича достойны внимания, но всегда есть любимые, на которые смотришь иначе, те, которые вызывают особенное чувство. Всенародной любовью пользуются: ‘Старина’, ‘Седая Дама’, ‘Серебряная Свадьба’, ‘Катенька-Катюша’, ‘Русская Красавица’, ‘Абрамцевское Кружево’, ‘Моя Любовь, Моя Отрада’, ‘Вишнёвая Тайна’ (он же ‘Московская Тайна’), ‘Сиреневый Каприз’, ‘Чёрное Море’, который иногда называют ‘Чёрное Море – Синее Море’. А сорта ‘Сандро Боттичелли’ и ‘Врубель’, много лет красовались у стен Московского Кремля.

'Старина'	'Катенька-Катюша'
'Абрамцевское Кружево'	'Чёрное море'

"В 2008 году, на Специализированной выставке флоксов, посвящённой памяти П. Г. Гаганова, мне очень понравились новые сорта членов Секции "Флоксы", – как-то, с радостью поделился со мной Юрий Андреевич. Это ‘Мишель Мерсье’ – О. Б. Шевляковой и ‘Чародейка’ – И. В. Фетисовой. Очень хорошо, что сейчас опять появился интерес к созданию новых отечественных сортов. Ведь среди цветов флоксам нет равных".

 

 Фотографии членов секции: Ю.А. Репрёва, Е.М. Дороховой, Т.Н. Колоколенковой, Г.В. Кругловой, И.В. Матвеева,  Остроухова Е.М., Шевляковой О.Б.